Разрезанный свет и тень ни разу меня не покидали. Как и выпотрошенная душа, которая сменяется тихой надеждой Вечности.
2003 год. Просыпаюсь от плача мамы. Неделю назад мне исполнилось 15. Прабабушка ушла. Мама не успела с ней попрощаться. Не хватило 24 часов.
Декабрь 2011 года. Давняя знакомая — начинающая журналистка, прекрасный человек пропадает с супругом. В апреле 2012 их находят убитыми. Весной 2011 пожил у них несколько дней сразу после переезда в Киев.
2015 год. Прекрасный фотограф и сотоварищ по объективу погибает под минометным обстрелом в Донецкой области. В том же 2015 погибли несколько замечательных людей в Горловке, Донецке и других городах.
Март 2022 года — давний знакомый, прекрасный профессионал погиб от двух пуль в Киевской области. Сыновья больше не обнимут отца в этом мире.
Их было значительно больше. И будет еще. Смерть уродует нежное и хрупкое, забирает объект любви, а опустевшее заполняют крик и боль.
Для меня личное выше политического, смерть — не статистика. И не представляю, как можно радоваться или оправдывать любую гибель независимо от взглядов или в силу любых причин. И те, кто меня знают, знают и об этом.
Только если раньше каждый день мог увидеть новость об одном ушедшем, то с февраля — о сотнях и тысячах знакомых и незнакомых.
Почти каждый день я еду в мире и вижу свет. Понимаю, что даже мое спокойное сидение в метро — радость и боль одновременно. Потому что даже спокойная дорога сегодня есть не у всех. Когда нас спрашивают о родителях, то коротко говорю о жизни и здоровье. А каждое утро начинается с ожидания.
Если раньше каждый день начинался с нуля достижений, то теперь — с нуля жизни, которая может оборваться сейчас. И даже когда ты просыпаешься, то можешь узнать, что уже опоздал.
Мнимый город подарил уверенность в жизни, высеченной в камне красивой архитектуры и стекле высоток, пытающихся достичь неба. Но кто достигнет неба, если безумие творится каждый день? Остаются лишь Луч вечности и Красоты. А главное оружие то, что с момента основания называли безумием для мира.
Не меряюсь болью, слышу крики из разных городов. Каждый раз хочу сначала поговорить с Другими — узнать и понять. Радикальное дробление продолжается. Крики — усиливаются. Но если закрою уши, то тьма неведения и темноты поглотит все. И даже свет с его тенью.
Смерть не останавливает поступи — чем ближе звук ее шагов, тем больше страх. Не знаю, как жить, если не веришь в Победу над смертью. И когда настоящая победа может быть только за Любовью, помощью и добром. Независимо от безумия насилия и убийств здесь. И в том Мире победившей Любви мама уже не будет плакать. Как и все, имена которых я не знаю, но уверен — боль, ужас и страх больше никогда не прибудут к порогу их домов. Как и смерть.
